Синюю или красную?

If you don’t know who you are, how do you know who you’re not?

Почему всегда так трудно в начале? Как, в таком случае, научится начинать, чтобы довести это умение до мастерства? И что, в таком случае, будет считаться новым началом из всех остальных начал?

Новая папка, новый документ, новый файл. Что в нем нового? Почему не — *Еще одна папка*, *очередной документ*, *следующий файл*? А если день новый, то он совсем не оттого новый, что его таким создали, а потому, что в нем что-то изменится. Он не может не иметь содержания. А документ может, папка может, файл может. А почему тогда человек новый? Вот он то, как раз таки, и может содержания не иметь. Что нового в новой мебели? А в новой книге? Как уловить этот момент открытия нового изнутри, без внешней стимуляции?

Фотографируйте, снимайте каждый день, придавайте материалу словесные определения, и складывайте в одном месте. Пускай там все будет рассортировано. Вот это дни, когда я был счастлив, эти файлы связаны с переживанием, эти – веселье, итд. А вот это – самая драгоценная директория – там все новое! То, что я пережил впервые. Моменты моих личных открытий. Потому, что памяти нельзя верить. Память – как плохой художник и плохой писатель, после того, как один и другой заканчивают произведение, и берутся за новое, то предыдущее, в их описаниях остается лишь мутным пятном, роман становится коротким рассказом, полотно со временем блекнет, книга выцветает, а картина крошится, превращаясь в пыль.

Почему, когда у меня в детстве был велосипед, я был счастлив совсем не так, как я счастлив сейчас, когда у меня такой велосипед, о котором в детстве я мог только мечтать? Может это из-за того, что когда я его получил, я уже знал, что буду чувствовать? Или потому, что у меня уже был велосипед? Тогда нужно постоянно приобретать что-то новое, чтобы быть счастливым по-новому каждый раз? Как бы хотелось записать этот полный эмоциональной чистоты момент и прокручивать каждый раз, когда он должен случаться.

Почему эмоции смешиваются? Накладываются одна на одну, образуя странный слоеный пирог: слой сладкого, слой соленого, горького, кислого… А мысленный процесс – это откусить кусок от этого пирога, жевать, жевать, жевать, а потом принять решение – проглотить или выплюнуть, т.е. выбрать. В конце каждой ситуации должно стоять принятие решения. Необходимость выбирать, неизбежна, даже если выбирать не из чего.

Я очень жду того момента, когда можно будет фотографировать глазами. Когда на самом деле можно будет показать другому человеку что, и как ты видишь, когда вы смотрите на одно и то же. И увидеть, как это видит кто-то другой. Что главное, когда ты идешь по улице? Смотреть под ноги, или вперед? Изучать идущих навстречу, задумываясь о том, кто эти люди, куда они спешат, что у них на ужин, кто ждет их дома (или кто уже не ждет), или думать только о себе и своих планах?

Когда в потоке машин кто-то очень спешит, перестраивается из ряда в ряд, проскакивает на только что загоревшийся красный – куда спешит водитель? Зачем? О чем он думает? Какая музыка играет в машине?

Если бы существовала интерактивная свалка всего творящегося у нас в головах, там можно было бы проводить бесконечное количество времени, надеясь среди хлама найти что-то интересное, самородок, редкую породу, но самое главное – что-то похожее. Что-то такое, что будет совершенным и точным доказательством того, что ты переживаешь совершенное то же самое, и совершенно так же, как кто-то еще. Тот бардак, творящийся у тебя в голове, сопоставим точно с таким же бардаком, кого-то, живущего в этом городе, стране, мире…

И ведь не факт, что вы станете лучшими друзьями. Как и на любой свалке по одной детали или фрагменту разобранного механизма определить хозяина будет практически невозможно. Одно пространство для всех мыслей. Единое и беспорядочное. Без подписей, имен, временных или возрастных ограничений. Копаясь в этом пространстве, ты не залезаешь в голову конкретного человека, а паришь в бесконечном тумане миллионов сознаний, имея возможность примерить себе любую комбинацию. Найти, и пережить в точности любое событие, эмоцию, чувство.

Разве не к этому мы стремимся сейчас? В скольких случаях работа над собой не подразумевает желание быть похожим на кого-то другого? Любить себя больше, приближаясь к своему вымышленному или реальному идеалу проще, чем представлять свое личное достижение чем-то значимым. Жить без сравнений стало невозможно. Слишком много информации, слишком легко сравнивать. Все легко приравнять к деньгам, все легко попробовать, все легко взять. Великая иллюзия великого иллюзиониста. Перед носами миллионов голодных на веревочке болтается еда, и обезумевшие тянутся к ней, не замечая тяжести упряжки, а все потому, что слева, справа, да вообще со всех сторон красивые и сытые (но не настоящие) лица тех, кто уже дотянулся, липовый процесс их достижений во всех деталях. Система работает прекрасно, всем хочется быть тем счастливым человеком из рекламы моющего средства для кафеля. Вот только мне одному чистка кафеля такого удовольствия не приносит?

С рекламных щитов вдоль и поперек улиц наших городов на нас смотрят идеальные люди, они разговаривают с нами из телевизоров, с мониторов всех возможных устройств. Там, где недостатки можно скрыть нажатиями клавиш, где неудачи можно оставить за кадром, где, шлифуя раз за разом, одно и то же движение, можно добиться идеала все гладко и понятно. Возможно, поэтому нам так нравится смотреть на неудачи других? Ведь если мир не идеален, то и нам нечего переживать из-за своей неловкости, глупости, слабости, трусости, итд.

А потом, возвращаясь в реальность, становится ясно, что это совсем не кино, не обложка глянцевого журнала, и не рамочка с красивым текстом внутри, что для того, чтобы хоть немного приблизится к увиденному, необходимо вкладывать огромное количество труда, развивать новые навыки, никогда не останавливаться. Становится совершенно ясно, что в таком ритме жизни нет места повседневности и рутине, это совершенно другой порядок вещей.

Когда тебе все надоело, ты не можешь просто так взять, выйти на улицу и уйти в проливной дождь навстречу удивительной новой жизни, как в старом добром черно-белом кино. Нет. Ты выйдешь на улицу твоего города, туда, где ты все знаешь, и где некуда больше идти. А хватит ли тебе силы воли идти дальше? В те города, где ты никогда еще не был? В те страны, где никто не поймет тебя. Туда, где нет знакомого или близкого лица. Или зона дискомфорта стала со временем зоной комфорта? Как неудобные туфли, которые постоянно натирают в одних и тех же местах, но от того, что ты постоянно в них ходишь, твоя собственная кожа в уязвимых местах стала более толстой и грубой. Я понимаю, когда цветок не может выбраться из неудобного вазона, а в чем твоя проблема?

Вот и сидят под плакатами совершенных, идеальных и счастливых людей глядящих на нас из-за прозрачных рекламных щитов трамвайных остановок, люди несовершенные, совсем не идеальные и далеко не всегда счастливые. Сидят, ждут трамвая, и, озираясь по сторонам, вопросительно и заискивающе ищут взглядом ту жизнь, что нарисована на этикетке шампуня.